День у Вовки начинался и заканчивался в маленькой спаленке, самой дальней комнате в квартире дедушки. Спаленка была небольшой, очень узкой, с одним оконцем. В ней стояли кровати бабушки, дедушки и Вовки. Просыпаясь в своей кроватке поутру, Вовка лежал, рассматривая потолок, стены, печку. Дедушки и бабушки уже в спальне не было. Через какое-то время появлялась бабушка, одевала его и несла умываться.

Вовке почему-то очень не нравилась эта процедура, но он знал, что так надо. Руки и лицо мыли водой из умывальника: большого, медного, который висел в углу на кухне. Обычно бабушка одной рукой держала Вовку, а другой намыливала ему руки мылом.

Завтракал он чаще всего на кухне под присмотром бабушки. Еда была самая простая, деревенская: каша или картошка с молоком, куда крошили еще черный хлеб.

После завтрака, пока бабушка «обряжалась» на кухне, Вовка оставался один с игрушками в большой комнате. В маленькой квартире это была самая большая комната, она находилась сразу после кухни. Посредине нее стоял стол, покрытый белой скатертью. На столе, на медном подносе, стоял самовар, белая скатерть спускалась почти до самого пола. Вокруг стола были расставлены четыре темных стула с причудливо изогнутыми спинками и провалившимися фанерными сиденьями, на которых просматривался какой-то замысловатый рисунок. В этой комнате было три окна, в два из которых был виден молокозавод, а в третье — соседский домик.

У первого окна стоял в узкой и высокой деревянной кадке фикус с большими листьями. А рядом в широкой кадке росла чайная роза, высокая, как дерево, и выросшая почти до потолка. На ней весной появлялись красные большие цветы. Эти два цветка почти закрывали окна, выходившие на завод. Бабушка их очень любила, поливала водой.

На стенке у двери в спальню висел шкафчик, который сделал сам дедушка. Снаружи он был выкрашен темно-коричневой краской. В нем хранилась чайная посуда и всякие пакетики с лекарствами. Он висел высоко, и до него с полу Вовке было не достать. На стене напротив были большие круглые часы в деревянном корпусе, из ко -торого вниз свисала цепочка с гирей. Только сам дедушка заводил эти часы, поднимая вверх круглую длинную гирьку, которая потом сама опускалась.

В большой комнате в углу, ближе к кухне, был еще дедушкин стол. Над ним висела полка с книгами. Из большой комнаты на кухню вела дверь, бабушка ее не закрывала и периодически заглядывала в нее, наблюдая, чем там занимается Вовка. А если эта дверь вдруг закрывалась, то у Вовки появлялось ощущение одиночества.

Вовка всегда играл именно в этой большой комнате на полу. Пол был покрашен красновато-желтой краской. На полу были расстелены половики, которые образовывали длинные дорожки. Одна из них шла мимо стола в спальню. Дорожки из половиков были мягкие и теплые. Играя, Вовка ползал по ним, воображая, что сможет обойти по ним почти всю комнату, не попадая на холодный пол. Если он забирался под стол, то воображал себя в укромном домике, где спокойно и уютно, где можно спрятаться и почувствовать себя в безопасности. В этой комнате он раскладывал и свои игрушки из ящика, который стоял под столом.

Одной из любимых Вовкиных игр была игра в машинки, которых, правда, у него не было. Он брал стулья, опрокидывал их так, что ножки стульев торчали вперед. Теперь, если сесть на спинку стула, получалось что-то похожее на одну их тех машин, которые иногда приезжали на завод и привлекали всех ребят. А если поместить в сидение кубики и просунуть палку, то получается почти такая же машина, как на заводе у деда. Вовка берет импровизированный рычаг из палки, тянет на себя, и машина начинает работать. С одного стула на другой можно было перебираться, не спускаясь на пол, как будто с камня на камень, которые лежат на лугу.

Вот дед пришел с завода и после обеда лежит на кровати в спальне и через дверь наблюдает изредка за внуком.

Ты что, Вовка, стулья ломаешь, ты бы в ярмарку поиграл, — советует он.

Что такое ярмарка Вовка не знает. В самом деле, что это такое?

Это где все продают, — отвечает дед. — Раньше народ-то на ярмарки ходил, все покупал. Вот ты сделай, чтобы все твои игрушки тоже на ярмарку пошли. Сначала большие идут, потом маленькие.

Вовка соглашается. Сначала ставит своего большого бумажного коня на колесах. Дальше выставляет ободранного петуха, он тоже большой, потом собачку, потом кошку, мишку. Все идут на ярмарку. А дальше что? Вовка смотрит на деда. Что же делать дальше?

А дальше пусть идут, — говорит дед.

Вовка передвигает игрушки, но игра что-то не ладится, почему-то Вовке совсем не понятно, как нужно играть в ярмарку. Дед уходит, а Вовке становится неинтересно играть в ярмарку, и все игрушки снова занимают свое привычное место в ящике под столом.

В этой большой комнате под часами между полом и стенкой еще есть маленькая дырка, ведущая куда-то под пол, такая узкая, что даже маленькая Вовкина рука туда не пролезает. Но когда он опускает в эту дырку круглую пуговицу, то она проваливается и пропадает совсем. Бабушка объясняет, что эту дырку прогрызли мыши, которые живут под полом. Что это за мыши? Вовка их никогда не видел, но его воображение рисует маленьких зверьков, которые сидят под полом и ждут, когда он им что-нибудь бросит.

На кухне