Январь 1945 г.
1. Письмо от 3 января 1945 г.
Родная моя!
Сутки прошли с момента, когда я вновь простился с тобой, и мы разъехались в противоположные стороны. Очень трудно вновь привыкать к одиночеству, после огромного счастья, выпавшего на мою долю, снова со всей остротой почувствовать, как мне придется тяжело ожидать новой встречи с тобой. Теперь вновь единственной возможностью общения с тобой являются письма, будем уж писать друг другу часто.
С нетерпением ожидаю твоего письма, очень беспокоюсь за то, как ты доехала. Ругаю себя, что не остался на день, чтобы проводить тебя, чувствовал бы себя в этом случае гораздо спокойнее. Весь вечер вчера я ждал, что, быть может, ты еще вернешься, но этого не случилось. Видимо, ты уехала, и сегодня уже находишься дома.
Я снова один, вновь наедине со своими мыслями. Ну, ничего, недолго сейчас нам еще осталось ждать светлого дня нашей новой встречи. В этом я уверен. Разумеется, я попытался кое-что предпринять, о чем мы договаривались. Ты не можешь себе представить, насколько длинными показались мне эти сутки.
Как твое здоровье? Меня очень беспокоит этот вопрос. А как тебя встретил Валерик и как он себя чувствовал за время твоей поездки? Пиши мне больше и подробнее и, пожалуйста, без украшений. Твоя записка несколько раз перечитана мной и сохраняется как реликвия.
Передай мой привет всем родным и твоим коллегам. Пиши!
Крепко тебя целую. Твой Владимир.
3/I-45 г.
(В.П. Письмо написано карандашом на белой линованной бумаге, вырванной из тетради. С Кольского Севера часть перемещают на западный фронт. Видимо, была пересадка, возможно в Обозерской. Встреча супругов была кратковременная, в течение, видимо, одних суток (хотя в следующем письме говорится о нескольких сутках). Из письма: «сутки прошли с момента, когда я вновь простился с тобой, и мы разъехались в противоположные стороны. Очень трудно вновь привыкать к одиночеству, после огромного счастья, выпавшего на мою долю, снова со всей остротой почувствовать, как мне придется тяжело ожидать новой встречи с тобой. Теперь вновь единственной возможностью общения с тобой являются письма, будем уж писать друг другу часто»).
2. Письмо от 5 января 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Вновь пишу тебе, хочу поделиться с тобой своими мыслями. Очень тяжело мне сейчас, испытав большое человеческое счастье, проведя вместе с тобой несколько радостных дней, оказаться вновь одному, наедине со своими думами. Я очень беспокоюсь за тебя, как ты доехала, а знаю, что письма от тебя еще не будут дней 10. Как я раскаиваюсь, что не остался проводить тебя, несмотря на все, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее. Знаешь, я не могу все привыкнуть к факту твоего отъезда, мне все кажется, что ты здесь, но все это не так. Каждая вещь мне напоминает о твоем присутствии. В моей памяти остро стоит твоя удаляющаяся фигура, я тогда с трудом удержался от того, чтобы догнать тебя.
Ну, ничего, мы с тобой скоро встретимся вновь, чтобы в дальнейшем уж никогда не расставаться. Очень прошу тебя писать подробно о своем здоровье, я ведь имею много оснований для беспокойства за тебя. Пиши мне чаще, я в долгу не останусь. Как ты себя чувствуешь и как устроились твои дела после приезда?
О себе мне, пожалуй, много писать нечего, все без изменений, кроме, пожалуй, настроения, о котором хорошего сказать нечего. Снова приходится жить воспоминаниями и мечтами на будущее. И знаешь, по-моему, мы с тобой заслужили прекрасного, светлого будущего. Я уверен в том, что ничто не изменит нашего с тобой взаимоотношений. Так ведь?
Итак, жду с нетерпением твоего письма. Пиши о себе, Валерке и о том, что мы обсуждали часто — это меня волнует. Привет тебе от Ларика, Гадина, Мозура и др. От меня сердечный привет маме, Нине, Диме и твоим коллегам. Пиши скорее!
Крепко целую тебя и Валерку. Твой Владимир.
PS Свою программу (все пункты) ты, смотри, выполняй.
5/I-45 г.
(В.П. Письмо написано на белой, тонкий пергаментной бумаге фиолетовыми чернилами, внизу лист оборван. Почерк ровный, обычный, как всегда, понятный. Первое письмо после встречи с Шурой. Из письма: Вновь пишу тебе, хочу поделиться с тобой своими мыслями. Очень тяжело мне сейчас, испытав большое человеческое счастье, проведя вместе с тобой несколько радостных дней, оказаться вновь одному, наедине со своими думами. Я очень беспокоюсь за тебя, как ты доехала, а знаю, что письма от тебя еще не будут дней 10. Как я раскаиваюсь, что не остался проводить тебя, несмотря на все, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее. Знаешь, я не могу все привыкнуть к факту твоего отъезда, мне все кажется, что ты здесь, но все это не так»)
3.Письмо от 11 января 1945 г.
Любимая моя!
Сегодня, вернее сейчас, я наконец получил долгожданное письмо от тебя, и даже сразу 2. Ты не представляешь, как я беспокоился за тебя, что только не передумал, какие только мысли не приходили в голову. Я ведь не знал, приехала ли ты, когда уехала, как устроились твои дела и пр. Лишь вчера я успокоился более или менее. Совершенно случайно, разбудив меня ночью, мне предложили срочно ехать к Киму на помощь к Ларику, который, уехав накануне, не мог провернуть одного важного дела.
Знаешь, я не могу привыкнуть к мысли, что ты уехала. Как остро вспоминается все, даже мельчайшие подробности нашей встречи. А сейчас все не то. Прочитав твое письмо, я узнал, что мы с тобой уходили в противоположные стороны совершенно в одинаковом состоянии, я ведь тоже не случайно не сразу вошел в вагон.
Ничего Шура, теперь уж недолго осталось нам ждать окончательной встречи, она придет, и быстро забудутся все невзгоды, все мучительные переживания. Мне очень стыдно, что я рассказал тебе в последний день эти глупые рассуждения некоторых моих товарищей. Прошу тебя, не думай, что я их разделяю. Я всегда был уверен в тебе, а сейчас еще больше. Ты для меня все и это ты знаешь. Ничто не сможет помешать нашему будущему, мы достаточно хорошо знаем и ценим друг друга.
Из твоего письма я узнал, что Валерик оказался без всякого внимания со стороны Надежды. Я возмущен этим до глубины души. Неужели можно так опуститься, так отнестись к ребенку? Я даже не нахожу слов охарактеризовать ее отвратительные поступки. Хорошо, что все обошлось благополучно. В общем, прошу тебя сделать из этого самые серьезные выводы и постарайся не забывать об этих проявлениях «заботы» с ее стороны. Пиши мне, пожалуйста, подробнее о своей жизни, о Валерике. Очень рад, что теперь еще чаще буду получать твои письма, конечно, можешь быть уверена, что я в долгу перед тобой не останусь.
Относительно возможности быть у Вас, конечно, я буду стараться и не постою ни перед чем, но, к сожалению, не все зависит от меня, пока ничего определенного не вырисовывается.
Как ты себя чувствуешь и как твое здоровье? Учти, что это для меня самое основное, и я об этом тебе говорил много раз.
Особенно много я размышляю относительно одного вопроса, о котором ты меня неоднократно спрашивала — как поступить! Знаешь, до сих пор не могу твердо решить, но самое основное возражение — это то, что ты сейчас без меня, одна, и состояние твоего здоровья оставляет желать много лучшего. Все же, по-моему, лучше -нет. Впрочем, быть может, не нужно об этом и размышлять, может быть, никаких оснований нет.
Фото еще не готово, т.к. Саша уезжал по делам, вернулся только вчера. Буду форсировать и первый экземпляр немедленно вышлю тебе.
Ну, пожалуй, и заканчивать пора, наверное, уже читать устала. До следующего письма остановись. Большой тебе привет от Гадина, Ларика и Кажева и др.
Сердечный мой привет маме, Нине и Димке, а также твоим коллегам по службе. Пиши, жду, письма твои для меня все. Крепко целую тебя и Валерика. Твой Владимир..
11/I 45г.
(В.П. Большое письмо на листке А-4 формата. Письмо написано фиолетовым чернилам, аккуратным почерком, несколько помарок. События происходили в городе Вологде, где, видимо, не несколько дней остановился эшелон, который перевозил часть, где служил ВС., с Севера на Запад. Он посещал по каким-то делам наших родственников Балашовых. (Капитона Васильевича и Августу Николаевну (Густю). Римма — их старшая дочь, в дальнейшем: Вайсберг Римма Капитоновна). Они проживали на ул. Подлесной д. 14 (ныне ул. Горького). Капитон Васильевич работал в Облторготделе Вологодской области. (Видимо, решался вопрос о снабжении военной части). Надежда (Батыгина Надежда Ивановна -моя мать ) возможно, ездила в д. Порозово, где был я (Пащенко В.П.) (см. книга «Вовкино детство в Порозове (когда была война», Архангельск, 2019. Из письма: «и вот, зайдя к Балашовым, я прежде всего разузнал от Риммы, когда и как ты уехала, и прочел у нее твою предварительную телеграмму (к слову сказать, вредная, не догадались мне телеграфировать, что доехала благополучно). Узнал и то, что Надежда приехала через час после твоего отъезда и Густя расстраивается, не зная, как послать тебе 2 посылки и валенки, привезенные Надеждой. Сходили мы вечером с Лариком и Густей в кино, посмотрели «В 6 часов вечера после войны». (Советую тебе этот фильм посмотреть). Кима дома не было — в командировке. Так что, видишь, уже вчера я имел кое-какие известия о тебе»).
4. Письмо от 14 января 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя Шура!
Получил сегодня одновременно два твоих письма от 4 и 5 января. Благодарю тебя за внимание, молодец, что выдерживаешь свое обещание писать мне часто. Письма твои приносят мне большую радость, они мне очень дороги. Знаешь, как я мучительно переживаю твое отсутствие, это ты вполне понимаешь. Как быстро пролетели счастливые мгновения нашей встречи! А сейчас вновь пусто кругом, лишь воспоминания остались, да мечты. Около тебя хотя Валерка есть, а у меня, кроме этого дурака Л., ничего нет. Ну ладно, теперь недолго осталось до нашей новой, и на этот раз окончательной встречи. Все вернется и все мечты воплотятся в действительность. Как ты себя чувствуешь — меня этот вопрос волнует. Ты пишешь, что есть основания решить вопрос, который нас с тобой волновал. Мое мнение я высказал в прошлом письме. Видишь ли, самое основное то, что ты сейчас одна, без меня, поддержки получить тебе негде, сложно будет обстоять вопрос с Валеркой, состояние твоего здоровья очень неважное, все это является весомыми аргументами против. Только боюсь, как бы все это не повлекло неприятных последствий, но надеюсь на опыт специалистов. В общем, посоветуйся с ними. Но обязательно держи меня в курсе всех событий и не скрывай ничего. Конечно, если бы я был с тобой, то и думать было бы нечего. Еще все будет не поздно. Прошу тебя совершенно оперативно высказать мне свою точку зрения по этому вопросу.
В моей жизни больших изменений не произошло. Кое-какие общие изменения есть, но они пока большого изменения не дают. Усиленно работаю, прочел несколько лекций в нашей «академии». Относительно возможности побывать у вас, вопрос решится окончательно на днях, но прямо скажу, шансов на успех немного. Как определится положение — сообщу. Сегодня смотрел у Саши негатив одного фото, качество замечательное. Через пару дней буду иметь возможность послать тебе пробную карточку. Она будет о многом нам с тобой напоминать, взглянув на нее, вспомнишь нашу встречу, принесшую нам большое счастье. Как устроились твои хозяйственные и материальные дела? Вероятно, ты сейчас концы с концами никак не сводишь. Постараюсь тебе помочь, чем могу.
Валерик сейчас, наверное, полностью вошел в русло, все его злоключения кончились. Пиши мне обо всех его успехах. Не забудь устроить возможность получения мной его изображения, желательно вместе с тобой.
Только сейчас передали по радио приказ Верховного Главнокомандующего о прорыве обороны немцев в районе Сандомицы. Значит, скоро и наш Костя будет участвовать в больших событиях.
Ну ладно, пока на этом закончу. Жду твоего очередного письма. Большой привет маме, Нине и Диме.
Крепко целую и обнимаю тебя и Валерку. Твой Владимир.
14 января 1945 г.
(В.П. Письмо написано на белой линованной бумаге А-4 формата фиолетовыми чернилами, аккуратным почерком без помарок. Фотография встречи. Прорыв обороны в районе Сандомицы. «Костя» видимо сокращенное наименование Конева?.Из письма: «в моей жизни больших изменений не произошло. Кое какие общие изменения есть, но они пока большого изменения не дают. Усиленно работаю, прочел несколько лекций в нашей «академии». Относительно возможности побывать у вас, вопрос решится окончательно на днях, но прямо скажу, шансов на успех немного. Как определится положение — сообщу. И еще: Только сейчас передали по радио приказ Верховного Главнокомандующего о прорыве обороны немцев в районе Сандомицы. Значит, скоро и наш Костя будет участвовать в больших событиях»).
5. Письмо от 17 января 1945 г.
Дорогая моя!
Ты что-то начинаешь понемногу отступать от своего обещания по части сроков нашей с тобой переписки. Видимо, захлестнули тебя различные хозяйственные и служебные дела. А может быть, ты забыла? За состояние твоего здоровья я сильно беспокоюсь. Напиши, как ты себя чувствуешь. Между прочим, удалось ли тебе ликвидировать свой ужасный кашель?
Я сегодня чувствую себя как на иголках. Завтра должен решиться вопрос относительно того, могу ли я приехать к вам. Ты понимаешь, что, если ничего не выйдет, я буду чувствовать себя совершенно отвратительно. Если бы все зависело лишь от меня! Страшно хочу видеть тебя, поговорить с тобой. Как мне тебя не хватает!
Ну ладно, во всяком случае наша встреча с тобой не за горами. В жизни моей пока изменений нет. Все также. Пока и закончу – почта сейчас отправляется. Пиши мне! Большой привет маме, Нине и Димке.
Крепко целую тебя и Валерку. Твой Владимир.
17 января 1945 г
(В.П. Письмо написано на белом листке из тетради фиолетовыми чернилами. Ровным почерком. Решается вопрос о возможности ВС приехать в Архангельск.
Письмо свернуто в треугольник. Адрес полевой почты 26600 В, Злобиной набережная: пр. Сталинских ударников. 118 ф.2 кв.8. Цензура 17731)
6. Письмо от 22 января 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя! Давненько тебе не писал, не потому, что не было твоих писем, нет, я их за это время получил 2 и одно от мамаши. Не отвечать вам не думал лишь потому, что мне обещали устроить поездку к вам в пределах 24-26 января, и я рассчитал, что мои письма будут гораздо позже. Сегодня я все же решил написать тебе пару строк, ибо вдруг мои намерения не смогут осуществиться — дело все во многом зависит не от меня. Тогда чтобы в нашей переписке не было перерывов, я и решил черкнуть тебе сегодня. Все у меня пока обстоит без изменений, так, как было. Я сейчас все жду 24/1, надеюсь, что смогу увидеть вас, если этого не удастся осуществить, буду чувствовать себя ужасно – иметь такую поездку и вдруг! Ничего, пока еще надежды не теряю. Крепко целую вас всех. Твой Владимир.
22 января 45 г.
(В.П Письмо «воинское», на розовой бумаге без марок. Цензура 17732. Адреса те же. Нарисована Спасская башня Кремля и салют. Подпись «Родина салютует героям». Ожидание разрешения на поездку для встречи с семьей).
Февраль 1945 г.
1. Письмо от 2 февраля 1945 г.
Дорогая моя!
Итак, я сегодня благополучно прибыл на место, и надо сказать, очень удачно, т.к. иначе пришлось бы маршрут продолжить. Дал отцу телеграмму, чтобы он не трогался в дорогу.
Здесь на месте много новостей меня застало. Между прочим, сообщаю тебе, что меня наградили вторым орденом Красной Звезды, а кроме того, сегодня получил медаль «За оборону Заполярья». Так что, видишь, сколько нового у меня за эти сутки произошло.
Конечно, очень печально сознавать, что еще вчера я был с тобой и Валериком, а сейчас остался один. Правда, время настало горячее, сейчас особенно размышлять нечего. Ты мне пиши чаще, я хочу знать все мелочи вашей жизни.
Вообще я очень удачно съездил к тебе, прямо скажу, если бы на день поездки ничего бы не получилось, только подумать, действительно, мне вновь повезло. Об остальном о себе много писать нечего, ты вполне понимаешь мое настроение. В моем воображении в мельчайших подробностях запечатлелись дни, проведенные вместе с тобой, это самое лучшее, что было в моей жизни за время войны. Сейчас, безусловно, недолго нам придется ждать новой и окончательной встречи.
Напиши, как вы с Валеркой живете, что нового в вашей жизни, как здоровье обоих? А как ты выдерживаешь свой договор по части курения? Позволю надеяться, что ты его выполняешь. Очень признателен и благодарен тебе за твое исключительное внимание и заботу обо мне, не нахожу даже слов выразить это.
Получил сегодня несколько писем от тебя и от Кости. Он пишет, что находится в дороге на фронт, пока не знает куда, но обещает написать мне о дальнейшем. Он шлет тебе самые наилучшие пожелания и сердечный привет.
Ну, пока и закончу на этом. Очень много дел. Жду твоих писем. Сердечный привет маме, Нине, Димке, Жоре и твоим коллегам. Крепко целую вас с Валеркой.
Твой Владимир.
2 февраля 1945 г.
(В.П. Письмо написано на линованном листке из тетради. Таким образом, это была уже вторая встреча ВС с семьей в январе 1945 года. Эта встреча была, видимо, в Архангельске. Письмо спокойное, чувствуется определенное удовлетворение автора письма, побывавшего в семье в Архангельске. Его работа на фронте была высоко оценена, и он получил ряд наград).
Из письма: «Итак, я сегодня благополучно прибыл на место и, надо сказать, очень удачно т.к. иначе пришлось бы маршрут продолжить. Дал отцу телеграмму, чтобы он не трогался в дорогу. Здесь на месте много новостей меня застало. Между прочим, сообщаю тебе, что меня наградили вторым орденом Красной Звезды, а кроме того сегодня получил медаль «За оборону Заполярья». Так что, видишь, сколько нового у меня за эти сутки произошло»).
2. Письмо от 4 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая Шурочка!
Снова пишу тебе о своем житье. Из последнего письма ты узнала много новостей, подумай, сколько изменений сразу. Вчера у меня был довольно солидный скандал с К.Н., причем основную подлую роль в нем сыграл небезызвестный Л. Он сумел ей внушить, что я ничем не отблагодарил ее и пр. В общем, не хочу писать всей этой грязи и всех провокаций, которые К.М. применяла вплоть до угрозы идти жаловаться на меня. Какие неблагодарные люди, как можно потерять всякое чувство меры. Ну, плевать на это, а этому негодяю я не прощу подлости.
Сегодня еду, следующее письмо получишь с дороги. Ты мне пиши чаще. Очень хочу знать, как вы с Валеркой поживаете и что у вас нового. Передай сердечный привет маме, Нине, Димке и твоим коллегам. Жду твоих писем. Желаю тебе здоровья и успехов в жизни. Крепко обнимаю и целую тебя и Валерку. Твой Владимир.
4/ II-45 г.
(В.П. Письмо «воинское», изображена танковая и пехотная атака с красным знаменем. Подпись: «Под знаменем Ленина под водительством Сталина…» На письме штемпель «доплатить 60 коп». Почтовый круглый штемпель на письме «Грязовец Вологодской области.». Скандал произошел, видимо со знакомыми из Грязовца, где, вероятно, останавливался В.С.).
3. Письмо от 6 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя! Пишу тебе вновь коротенько о себе. Ты из моей телеграммы и последних писем знаешь все в основном, что у меня было нового. Пишу тебе с дороги, все дальше и дальше едем, скоро прибудем в Москву, а куда дальше — узнаем. Я, во всяком случае, тебе буду продолжать регулярно посылать коротенькие известия о себе. К сожалению, твоих писем видимо долго не буду иметь, но ничего, я все уже чувствую себя уверенно и знаю, как вы живете. С этой К.Н. я рассчитался, ну их к дьяволу, она порядочно испортила мне настроение перед отъездом своими угрозами и провокациями. С Л. я также ни словом не обмениваюсь, скотина он мерзопакостный оказался.
Как ты поживаешь, и как Валерик себя чувствует? Пиши мне обо всем. Я живу хорошо, чувствую себя тоже хорошо. В общем, все в порядке. Все вспоминаю счастливые дни, проведенные вместе с вами. Сердечный привет всем. Крепко целую и обнимаю тебя. Твой Владимир.
6 февраля 1945 г
(В.П.Письмо «воинское» «27 лет героическому тылу». Письмо написано карандашом, обратного адреса еще нет. Штемпель «доплатить 60 коп». Почтовый штемпель города неразборчиво. Возникли какие-то проблемы с К.Н. и Л. Где он останавливался? Из письма: «пишу тебе с дороги, все дальше и дальше едем, скоро прибудем в Москву, а куда дальше — узнаем. Я, во всяком случае, тебе буду продолжать регулярно посылать коротенькие известия о себе»).
4. Письмо от 8 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая Шура!
Видишь, как часто я пишу тебе, но ответов на свои письма пока не получаю, разумеется, не по твоей вине, ты, безусловно, здесь не причем. Все объясняется тем, что я давненько путешествую. Сейчас я уехал уже далеко — подъезжаю к Брянску. Жизнь идет однообразно, самочувствие хорошее, одно плохо, что твоих писем нет и, видимо, еще не скоро будет. Я пишу всем родным регулярно. По-моему, в этом отношении никто ко мне претензий предъявить не может. Как вы с Валиком живете? Наверное, его фонарь уже разрядился, а все выключатели вновь поломаны его стараниями. Ничего, приеду к вам — все снова отремонтирую. Как успехи в твоей научной работе? Тебе просит передать привет Годин. Мы с ним соседи, рядом спим. Он хороший человек, в этом ты тоже убедилась. Пока на этом и закончу. Ты не сердись, родная, на краткость наших писем — все это результат условий. Большой привет всем родным и друзьям нашим.
Крепко целую и обнимаю. Твой Владимир
8/II- 45 г.
(В.П. Письмо написано фиолетовыми чернилами на почтовой карточке, посылается без марки, с печатью цензуры. Почтовая печать Михайловское п.о Сумской области. Видимо, идет передислокация полка, передвижение по железной дороге. Из письма: «сейчас я уехал уже далеко — подъезжаю к Брянску. Жизнь идет однообразно, самочувствие хорошее, одно плохо, что твоих писем нет и видимо еще не скоро будет. Я пишу всем родным регулярно»).
5. Письмо от 7 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя! Вновь собрался написать тебе. Прибыли в Москву, видел вчера салют в честь наших войск. Картина красивая. Путешествие мое продолжается. Разумеется, буду писать тебе маленькие весточки регулярно. Жаль, что твои письма нагонят меня не скоро. Пиши, родная, о себе, о всем новом у вас. Как живет Валерка? Я все представляю нашу последнюю встречу, и с нетерпением жду дня, когда я приеду к вам окончательно и навсегда. Живу я хорошо, все обстоит в порядке. Пока и все. Пиши! Сердечный привет маме, Нине, Димке и твоим друзьям. Крепко целую. Твой Владимир.
7/II- 45 г.
(В.П. Письмо на обычной почтовой открытке, написано карандашом.. Почтовый штемпель — Москва. Из письма: «Прибыли в Москву, видел вчера салют в честь наших войск. Картина красивая. Путешествие мое продолжается»).
6. Письмо от 9 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Пишу очередную весточку. Надеюсь, что все предыдущие мои письма ты получила и, следовательно, можешь судить о том, насколько часты они. Конечно, многое сейчас расписывать нечего, да и невозможно, но основное все ты знаешь. Путешествие мое продолжается. Еду по Украине, по дорогам войны, где на каждом шагу видишь все зло, которое принесли нем гитлеровские сволочи. Ничего, они за все это получат сполна и недолго ждать до полной расплаты с ними. Я живу хорошо, все идет своим чередом. Все время вспоминаю те счастливые дни, которые я провел вместе с тобой и Валериком. Конечно, сейчас я знаю о всех сторонах вашей жизни и это очень хорошо. Во мне прибавилось спокойствия и уверенности. Пиши, родная, я очень скучаю о твоих письмах, а их, очевидно, еще не скоро получу. Пока и все. Сердечный привет мама, Нине, Димке и твоим коллегам. Крепко целую вас с Валеркой. Твой Владимир.
9 февраля 1945 г.
(В.П. Письмо треугольник, написано фиолетовыми чернилами. Без обратного адреса, есть печать цензуры. Почтовая печать Сумской обл. Из письма: «путешествие мое продолжается. Еду по Украине, по дорогам войны, где на каждом шагу видишь все зло, которое принесли нем гитлеровские сволочи. Ничего, они за все это получат сполна и недолго ждать до полной расплаты с ними»).
7. Письмо от 10 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая Шура!
Снова пишу тебе очередную весточку. Ты должна за это время получить порядочное количество писем от меня, правда, не особенно содержательные, написанные наспех, но во всяком случае писем.
Живу хорошо, все идет однообразно. За дорогу здорово отоспался, даже бока болят. Все еще находимся в движении, дальше и дальше уезжаю от тебя — скоро Киев.
Все мои мысли с тобой, все вспоминаю дни, проведенные с тобой. Сейчас недолго нам еще осталось ждать до того дня, когда мы окончательно будем вместе. Это очень приятно сознавать. Ну а как ты живешь и что у вас нового? Пиши подробнее, не бери в этом отношении примера с меня, я ведь все же сейчас в дороге и писать приходится наспех. Ну, пока и все. Сердечный привет родным и друзьям.
Крепко целую тебя и Валерку.
Твой Владимир.
10/II-45 г
(В.П.Письмо написано фиолетовыми чернилами на листке белой линованой бумаге и свернуто в солдатский треугольник. Сообщается о скором прибытии в Киев. Штемпель «доплатить 60 коп.» Почтовый штемпель неразборчиво, печать цензуры . 81544)
8. Письмо от 11 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая Шурика!
Как видишь, вновь пишу тебе. Все путешествую, начинает надоедать дорога. Жизнь на колесах протекает однообразно и каждый день одно и то же. Конечно, если взять в целом февраль, то у меня столько разных событий произошло, вообще в 1945 году я знал счастливые дни, а несколько позже их будет много. Так ведь? Очень плохо, что писем твоих, видимо, еще некоторое время не получу, это сознавать не особенно приятно, но ничего не сделаешь. Между прочим, в начале своего путешествия я совершенно случайно встретился с С.А. Мадановым, он ехал в командировку. Мы с ним минут 5 поговорили, он был весьма удовлетворен, узнав, что я недавно побывал у вас. Больше ничего особенного за дорогу не произошло. Привет тебе от Година и Кожева. Пока и все. Сердечный привет маме, Нине, Димке. Крепко целую и обнимаю вас с Валеркой.
Твой Владимир.
11/II 45 г.
(В.П. Письмо на белой линованной бумаге, написано фиолетовыми чернилами, а затем свернуто в солдатский треугольник. Печать почтовая «Киевская обл.». Кто такой С.А. Маданов, видимо начальник?.Из письма: «как видишь, вновь пишу тебе. Все путешествую, начинает надоедать дорога. Жизнь на колесах протекает однообразно и каждый день одно и то же. Конечно, если взять в целом февраль, то у меня столько разных событий произошло, вообще в 1945 году я знал счастливые дни, а несколько позже их будет их будет много. Так ведь?»)
9. Письмо от 14 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Пишу тебе очередную весточку о себе. Все еще путешествую, еду дальше и дальше, скоро доеду до Львова. Надоедает эта дорога, правда, заботиться ни о чем не приходится. Здесь уже чувствуется приближение весны, на улице тает, снега осталось очень мало. Так, что видишь, в этом году особых холодов я не видел и не предвидится. Это, разумеется, не плохо. Видимо сейчас уже недалеко ехать осталось. В общем, я напишу тебе сразу, когда приеду на место. Думаю, что ты получила все мои предыдущие письма, а, следовательно, все знаешь.
Я вот не могу хвастаться получением твоих писем, но в этом нет никакой твоей вины, знаю, что письма твои рано или поздно доберутся до меня. Надеюсь, что жизнь ваша с Валеркой протекает так же, как я знал. Надеюсь, что вы все здоровы, одним словом, все обстоит благополучно. Пиши, как живете, что нового, каковы твои успехи и как себя чувствует Валерка. Я очень рад, что сейчас имею о нем представление и убедился, что мы с ним подружимся. Как обстоят твои хозяйственные дела, есть ли у тебя дрова и пр. Пиши мне чаще, я перед тобой в долгу не останусь. Пока и все. Большой привет маме, Нине, Диме, Надежде, Жорке и всем твоим коллегам. Крепко целую и обнимаю тебя и Валерку.
Твой Владимир.
14/II 45 г.
(В.П.Письмо написано на листке белой линованой бумаге фиолетовыми чернилами. Во всех отношениях письмо спокойное, уравновешенное, написано четким ровным почерком. Видимо, было запечатано в конверт, которое не сохранился. Из письма: «Пишу тебе очередную весточку о себе. Все еще путешествую, еду дальше и дальше, скоро доеду до Львова. Надоедает эта дорога, правда заботиться ни о чем не приходится. Здесь уже чувствуется приближение весны, на улице тает, снега осталось очень мало»).
10. Письмо от 15 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Собрался вновь черкнуть тебе несколько строк. Конечно, больших изменений в моей жизни за последнее время не произошло. Все еще нахожусь в дороге. Вероятно, сейчас в нашей переписке наступает небольшой перерыв, ибо я через несколько часов буду уже за границей, следовательно, пока не наладятся воинские отправки корреспонденций, писать тебе, очевидно, не смогу. Конечно, быть может, это и быстро наладится. Ты, разумеется, мне пиши, твои письма меня разыщут. Адрес мой, разумеется, не изменился. Впечатлений от дороги за последние дни много осталось. Удалось ознакомиться с одним из больших и красивых городов, побывал на концерте и пр. Подробнее напишу, когда приеду на место, пока приходится писать на коротких остановках.
Страшно хочу знать, как ты живешь, что у вас нового. Ничего, придет время узнаю — письма твои получу. Ну пока и все. Сердечный привет всем родным и друзьям. Крепко целую. Твой Владимир. Город Самбор.
15/II-45 г.
(В.П. Письмо на стандартном бланке «Смерть немецким оккупантам», на обратной стороне «Гимн Советского союза» Адрес отправителя: Самбор (проездом) Злобин ВС. Из письма: «конечно, больших изменений в моей жизни за последнее время не произошло. Все еще нахожусь в дороге. Вероятно, сейчас в нашей переписке наступает небольшой перерыв, ибо я через несколько часов буду уже за границей, следовательно, пока не наладятся воинские отправки корреспонденций, писать тебе очевидно, не смогу»).
11. Письмо от 24 февраля 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Давно я не имею от тебя писем, и видимо, еще некоторое время не буду получать. Разумеется, это ни в коей мере не зависит от тебя — я уверен, что письма мне ты пишешь аккуратно и с таким же интервалами, как и ранее. Из моего последнего письма ты должна знать, что и я некоторое время был лишен возможности написать тебе, вернее, написать бы я мог, но отправить письмо было невозможно. Сейчас все это кончилось и с сего числа в нашей переписке не будет никаких перерывов, все утряслось. За последнее время в моей жизни произошло очень много изменений.
Путешествовать мне пришлось долго и после этого мои странствия не прекращаются по сей день. Впечатлений, совершенно новых, очень много. В общем, позднее все тебе расскажу. Все думаю, какое большое расстояние отделяет нас с тобой друг от друга! Только представь себе это! Никогда я не думал раньше, что буду так далеко от тебя находиться, да еще в чужой стране. Но факт остается фактом. Пришлось побывать везде за период войны. Надеюсь, еще побывать в Берлине, а после этого приехать к тебе и рассказать обо всех странствиях и приключениях.
Как ты живешь, что у тебя нового? Как себя чувствует Валерик? Ты мне пиши подробнее о вашей жизни, меня ведь интересуют все подробности вашей жизни. Все, до мельчайших подробностей, вспоминаю счастливые дни, проведенные вместе с тобой. Как все же удачно сложились тогда обстоятельства, что я сумел повидаться со всеми вами! Какие изменения в вашей жизни за это время произошли? Конечно, я думаю, что все обстоит хорошо, так как я видел и знал.
Я живу хорошо, здоров, условия моей службы прежние, в этом отношении никаких изменений нет. Жизнь за последний период времени, веду кочевую — каждый день на новом месте. Погода в последнее время неважная — идут дожди, все заполнено жизнью, скоро уже настоящая весна будет, дело идет снова к теплу. Пишу тебе это письмо, сидя в маленькой теплой комнатке. На койке сладко спит Годин (мы с ним вместе все обитаемся), за окном ветер и дождь, который сегодня меня не мочит. Завтра снова идем вперед и будем идти, пока последний немец не бросит оружия или не будет уничтожен.
Ну, пока, пожалуй, и все. Да, между прочим, недавно получил письмо от Кости. Он сейчас находится в Польше (везде наши хлопцы есть), Он просил передать тебе свой сердечный привет, и передать, что с нетерпением ждет от тебя письма.
Итак, кончаю. Большой привет маме, Нине, Димке, Жоре и всем твоим друзьям. Тебе шлет привет Годин и Казиев. Пиши!
Крепко тебя целую и обнимаю. Поцелуй за меня Валерика. Твой Владимир.
24 февраля 1945 г.
PS. Извини, что прожег папиросой письмо, нечаянно. Пиши скорей.
(В.П. Письмо написано на белой линованой бумаге, вероятно, он уже находится на месте дислокации части, вероятно в Польше или Чехословакии. Работа, видимо, связана с разъездами. Из письма: «путешествовать мене пришлось долго и после этого мои странствия не прекращаются по сей день. Впечатлений, совершенно новых, очень много. В общем, позднее все тебе расскажу. Все думаю, какое большое расстояние отделяет нас с тобой друг от друга! Только представь себе это! Никогда я не думал раньше, что буду так далеко от тебя находиться, да еще в чужой стране. Но факт остается фактом. Пришлось побывать везде за период войны. Надеюсь, еще побывать в Берлине, а после этого приехать к тебе и рассказать обо всех странствиях и приключениях»).
Март 1945 г.
1. Письмо от 1 марта 1945 г.
Здравствуй, родная моя!
Вновь собрался написать очередную весточку. Побеседовать с тобой, хотя бы на бумаге, для меня большая необходимость и я думаю, что и ты будешь рада, получив лишнее письмо от меня.
Ты не представляешь, как я жду твоих писем, как мне их сейчас не хватает. Но пока этих долгожданных писем нет, ничего не поделаешь, в этом мы с тобой не виноваты. Я утешаю себя мыслями, что через несколько дней получу одновременно несколько твоих писем и узнаю из них о твоей жизни и обо всем новом, что у вас есть. Я все вспоминаю в мельчайших подробностях те счастливые дни, которые мы с тобой провели вместе. Сколько счастья мне они доставили! Как-то даже не верится, что это все было и притом недавно. Сейчас меня утешает мысль, что недолго нам с тобой осталось ждать до новой встречи, когда уж навсегда, мы будем вместе. Впереди у нас с тобой будет много радостных дней, много счастья и это мы с тобой заслужили.
Как ты живешь? Какие успехи делает Валерик? Он, по-моему, очень развитый мальчик и конечн, каждый день узнает много нового. Наверное, он сейчас опять производит «ремонт» электрооборудования и т.д.
Пиши мне подробнее обо всем, знаешь ведь, как меня интересует каждая деталь вашей жизни.
О себе мне пока много писать нечего. Живу хорошо, все так, как было. Будет что новое – сообщу в пределах возможного. Пока и все. Сердечный привет маме, Нине, Димке, Наде, Жорке и всем твоим коллегам (которых я уважаю за их заботу о тебе). Пиши мне чаще. Крепко целую и обнимаю всех вас с Валеркой. Твой Владимир.
1 марта 1945 г.
PS. Чуть не забыл- разрешу поздравить всех вас с вашим праздником -8 марта!
(В.П.Письмо написано на большом нелинованном розоватом листе бумаги (А-4формата), синими чернилами. Никаких подробностей о месте нахождения, достаточно спокойное. Воспоминания о встрече. Из письма: «ты не представляешь, как я жду твоих писем, как мне их сейчас не хватает. Но пока этих долгожданных писем нет, ничего не поделаешь, в этом мы с тобой не виноваты. Я утешаю себя мыслями, что через несколько дней получу одновременно несколько твоих писем и узнаю из них о твоей жизни и обо всем новом, что у вас есть. Я все вспоминаю в мельчайших подробностях те счастливые дни, которые мы с тобой провели вместе»).
2. Письмо от 4 марта 1945 г.
Здравствуй, дорогая Шура!
Снова пишу тебе, воспользовавшись случаем. Много уж писем я тебе отправил, не получив пока ни одного от тебя. Сейчас, конечно, осталось переждать еще несколько дней до получения твоих писем, которые я так давно ожидаю. Не думал я, что наша переписка с тобой так надолго прервется. Конечно, трудно все предвидеть вперед. Очень хочется знать, как ты живешь, как твое здоровье и что вообще у вас нового. Сегодня я видел во сне, что был у вас, благо, обстановку вашей жизни знаю хорошо, поэтому сон был весьма похож на действительность. Но все это пока сон. Правда, по сравнению с тем временем, которое мы с тобой прожили в разлуке, сейчас уже до окончательной встречи осталось очень немного. В ближайшие дни напишу тебе вновь.
В моей жизни пока больших изменений нет, все обстоит по-старому. Изменяется только место, каждый день оно новое. Писем ни от кого не получаю. Только Костя прислал недавно весточку — он где-то в Чехословакии воюет.
Прошу тебя писать мне чаще, я, безусловно, перед тобой в долгу не останусь и, хотя несколько строк, но всегда отвечу. Как живет Валерик? Вспоминает ли он хотя бы изредка меня, или забыл совершенно? Пока все. Привет всем. Крепко тебя целую.
Твой Владимир.4/III- 45 г.
(В.П. Письмо написано на большом нелинованном розоватом листе бумаги (А-4формата), черными чернилами. Никаких подробностей о месте нахождения, тон несколько напряженный. Воспоминания о встрече. Сообщает о Косте, который воюет в Чехословакии, значит, ВС. находится в другой стране! Из письма: «В моей жизни пока больших изменений нет, все обстоит по-старому. Изменяется только место, каждый день оно новое. Писем ни от кого не получаю. Только Костя прислал недавно весточку — он где-то в Чехословакии воюет»).
3. Письмо от 16 марта 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Снова собрался черкнуть тебе пару строк о себе, считая, что нельзя долго не подавать о себе вести. Все еще не получил ни одного твоего письма, не знаю, когда уж наконец наша переписка восстановится. Не представляешь себе, как хочу знать о вас, хотя бы самое основное. Все же надеюсь, что скоро письма твои будут прибывать.
О себе много писать пока нечего, да и условия не позволяют. Скажу лишь, что по-прежнему воюю, пока все обстоит благополучно. Нахожусь я очень далеко от тебя, так далеко, что и представить трудно.
Прошу тебя подробнее писать мне о том, как вы все живете. Я буду стараться писать тебе более или менее часто, считаю, что ты будешь держать в курсе моей жизни и всех остальных. Что у тебя нового и как ваше здоровье? Наверное, у тебя много различных дел накопилось и наверное, ты крутишься, как в колесе. А Валерик каких успехов добился за это время? Вспоминает ли он, каким-либо образом, хотя изредка меня? Что тебе пишут из дома? Я получаю письма только от Кости. Он пишет, что участвует в серьезных боях, но бодрости, как всегда, не теряет.
Пожалуй, пока и все. Извини за краткость. Передай сердечный привет маме, Нине, Димке и всем твоим друзьям. Пиши, родная, чаще. Крепко целую и обнимаю тебя и Валерика.
Твой Владимир.
16/ III- 45 г.
(В.П. Письмо на розоватой бумаге, как и два предыдущих, но только на половине листа, видимо, для экономии. Написано карандашом и крупными буквами особенно в конце, возможно, в спешке. Видимо, реально идут и боевые действия . Сообщает, что по-прежнему воюет, но все обстоит благополучно. Из письма: «О себе много писать пока нечего, да и условия не позволяют. Скажу лишь, что по-прежнему воюю, пока все обстоит благополучно. Нахожусь я очень далеко от тебя, так далеко, что и представить трудно.)
4. Письмо от 20 марта 1945 г.
Здравствуй, дорогая моя!
Вчера, наконец, я получил от тебя одновременно целых шесть писем! Прямо скажу, не были, не было, но зато сразу появилось известие о тебе, Валерке. С твоими письмами я получил 2 письма от отца и письмо от мамаши. Так, что мне хватило читать их на целый вечер и мое настроение, конечно, самое замечательное, правда, все дело портила одна вещь, но об этом нельзя.
Я очень рад, что все вы живете хорошо и без особых изменений. С большим вниманием прочел твое подробное описание всех успехов Валерки и все его занятия. Вижу, что он стал большим забиякой и выдумщиком. Очень я смеялся над описанием, как он разыскивал меня. Видимо, немного он все же обо мне помнит. Это, разумеется, меня весьма радует. Ты мне пиши и впредь подробно о его нравах и привычках. Очень рад и тому, что у тебя лично никаких изменений нет, а самое главное, что ты здорова и, если правда, что вы с Валеркой начинаете вообще поправляться, то это уж совсем замечательно. Плохо, видимо, обстоит у тебя вопрос с дровами, тебе приходится много возиться с ними, а результатов, как видно, мало. Жаль, что ничем не могу тебе в этом помочь.
Вчера я оформил аттестат на твое имя, на сумму 550 руб. Так что деньги будешь получать тем же путем. Получишь извещение о получении его военкоматом, напиши.
Из твоих писем вижу, что ты не получила часть моих весточек, но думаю, что все же рано или поздно ты получишь их все, почта не всегда соблюдает аккуратность, тем более, что сейчас, благодаря очень огромному расстоянию, которое нас с тобой отделяет, письма идут очень медленно (между прочим, последнее твое письмо я получил, датированное 25 февраля).
Представь себе, что эта история с К.Н. до сих пор не окончилась. Вчера я получил письмо от отца, которое он писал мне по адресу Грязовца. Это письмо К.Н. получила после нашего отъезда, вложила в конверт, написала мой адрес (узнаю «услугу» Л.) и там же была записка от нее, что я еще, кроме того, что отдал ей перед отъездом 200 р., якобы должен выслать ей еще 400!
Действительно, аппетит у нее самый разнузданный. Она пишет, что в противном случае будет писать на имя К-ра и отца. Знаешь я, во-первых, сильно удивлен и возмущен ее провокациями (иначе это нельзя назвать), а во-вторых не могу понять, как могут низко упасть некоторые людишки. Ну ладно, мне все это надоело! Конечно, я ничего не собираюсь больше пересылать, ибо я никогда не думал, что за проживание в течение каких-то 20 дней придется платить такие сумасшедшие суммы.
В общем, пусть она успокоится на этом, а ее пустых угроз я не боюсь, я ничего нечестного не сделал и моя совесть чиста. Так что видишь сама, какие уроки дает жизнь!
Ну, хватит об этом.
В моей жизни больших изменений нет, все также. Мазур у нас уехал учиться в Ташкент, так что твой привет пока передать не могу. Я живу по-прежнему, здоров и бодр, как всегда.
Через несколько дней знаменательная дата в моей жизни – очередной юбилей. Сколько уж этих юбилеев было! Действительно, скоро и совсем состаришься и не заметишь как. Ничего не поделаешь!
Пока на этом и закончу. Пиши мне, родная, чаще. Передай мой сердечный привет Маме, Нине, Димке, Надежде, Жорке. (К слову сказать, я забыл его адрес, он ведь был записан в моей записной книжке) Желаю тебе успехов, а самое главное здоровья. Крепко целую и обнимаю тебя и Валерку.
Твой Владимир.
20 марта 1945 года
(В.П. Письмо написано на голубой бумаге на двух тетрадных листах, после получения нескольких писем из Архангельска, супруги Александры Ивановны (Шуры). Письмо обстоятельное. Вспоминает какие-то острые проблемы с оплатой пребывания в течение 20 дней на квартире в Грязовце. Из письма: «вчера, наконец, я получил от тебя одновременно целых шесть писем! Прямо скажу, не были, не было, но зато сразу появилось известие о тебе, Валерке. С твоими письмами я получил 2 письма от отца и письмо от мамаши. Так, что мне хватило читать их на целый вечер и мое настроение конечно самое замечательное, правда все дело портила одна вещь, но об этом нельзя.??). Что он имел в виду – навсегда осталось тайной.
5. Письмо от 23 марта 1945 г.
Здравствуй, моя дорогая Шура!
Решил написать тебе пару строк, думаю, что ты не будешь возражать. Я уже писал тебе, что получил одновременно несколько твоих писем и надеюсь, что сейчас наше с тобой переписка вновь наладится. Очень хочу видеть тебя, быть снова с тобой, но пока все это лишь мечты и желания. Ничего, мы с тобой дольше ждали и умеем ждать, это доказано, а теперь ждать уж недолго осталось.
Я живу хорошо, немного, правда нездоровится, видимо, простудился, но это чепуха. Погода здесь сейчас теплая, совершенная весна, а как у вас? Что поделывает Валерик? Наверно опять что-либо изобретает. Очень уж он сообразительный мальчик. Посылаю ему открытку, ему открытки нравятся, пусть посмотрит. Постараюсь как-нибудь более существенного что-либо ему послать, но это дело будущего. Пиши, как живешь, что у вас нового и как здоровье? Твои письма я жду с большим нетерпением. Сердечными привет маме, Нине, Димке и твоим коллегам. Пиши чаще!
Крепко целую и обнимаю тебя и Валерку. Твой Владимир.
23/III- 45 г.
(В.П. Это письмо написано на одной стороне тетрадного листа розоватой бумаги черными чернилами. Сообщает, что болен. Возможно, с этим связана и краткость письма, хотя пишет, что «это чепуха». Почерк ровный, правда, вначале перо обмакнул в чернила слишком сильно и буквы расплылись. До очередного дня рождения Владимиру Степановичу оставалось всего 5 дней. Ему бы исполнилось 32 года.
Это было последнее письмо Владимир Степановича, которое получила Александра Ивановна, — его жена Шура. А 12 апреля 1945 г. она получила официальное извещение, которое изменило все о чем они мечтали:Их переписка оборвалась — вместе с жизнью Владимира Степановича.