Август 1941 г.
1. Письмо (записка) 13 августа 1941 г
Шура! Завтра жду тебя, думаю, что приедешь навестить перед отправкой. Дорогу тебе расскажет Хардиков, который принес это открытку, и вместе с ним приходи. На всякий случай скажу, что ехать надо до Исакогорки, а там полтора километра пешком, дорогу узнаешь, ждём всех. Думаю, что придёте, так как на днях мы уезжаем. Владимир.
(ВП.: Письмо написано на листке, разлинованном в клеточку, размером 10х12 см., вырванном из блокнота. Срочные сборы, отправка на фронт. Письмо написано по адресу: ул. П. Виноградова, дом номер 59 .(13-я школа), Злобиной Александре Ивановне. У нее была комната в здании школы, где некоторое время была директором мать Владимира Степановича-Л.А. Пустохина. Исакогорка – железнодорожная станция на левом берегу Северной Двины, находившаяся достаточно далеко от городского вокзала «Архангельск», который был на левом берегу напротив города, расположенного на правом берегу реки. Для того чтоб попасть к поезду, нужно было переправиться на пароходе на левый берег. До Исакогорки нужно было идти пешком 5-7 км.
2. Письмо от 26 августа 1941 года
Здравствуй Шура! Сегодня после однодневного пребывания в Лахте, мы выезжаем отсюда эшелоном в сторону твоих родных мест. Мы с Сергеем пока вместе. Получила ли ты наше барахло? Часть его мы растеряли ещё там. Эта открытка по счёту вторая. Жди известий с дороги. Очевидно, новый учебный год буду встречать в новых условиях. Прости за плохой почерк — пишу стоя. Привет всем. Владимир.
(ВП.: Письмо написано на стандартной почтовой карточке с гербом СССР и маркой за 20 коп, с изображением женщины-работницы. Письмо адресовано: г. Архангельск, пр. П. Виноградова 59 (13 школа) Злобиной Александре Ивановне. Лахта небольшая железнодорожная станция. «Родные места» — г. Вологда, Вологодский район, деревни Высоково, Порозово).
3. Письмо от 28 августа 1941 года
Здравствуйте, Шура! Писал я тебе, что мы выехали, но прошло 2 дня, а мы ещё пока здесь. Очевидно, выедем сегодня — завтра. Пока живем в Лахте. Выезжаем к Вологде, точно куда, не знаю. Живём мы с Сергеем хорошо и находимся всегда вместе. Получили полностью всё обмундирование и другие вещи. Вообще вряд ли вы узнали нас новобранцев сейчас. Самочувствие у нас хорошее. В общем, живём хорошо. Пока не могу сообщить наш адрес, т. к. не знаю его. Ждите от меня извести с дороги. Не знаю, как у вас дома дела с квартирой и пр. Надеюсь, что в недалеком будущем буду получать и от вас письма. Привет всем нашим. 28/VIII 4п.
Владимир.
(ВП.: Письмо на такой же стандартной открытке по тому же адресу П. Виноградова 59. (13 школа). Злобиной А.И. Сергей (Сергей Степанович Пенькин) — приятель Владимира С. погиб в первых боях (пропал без вести) на Карельском фронте)
4. Письмо от 31 августа 1941 года
Здравствуй, Шура! Пишу тебе четвёртую открытку. Живем мы все здесь в лагере в палатках. Очевидно, пробудем здесь ещё некоторое время, нам сегодня об этом объявили. Живем хорошо, только ночами иногда мёрзнем. Хочется знать, как Вы живете. Может быть, напишешь письмецо, авось мне и удастся его получить. Сообщаю адрес, правда, пока временный – почтовый ящик № 160- 24 мне. Напиши. После окончательного формирования адрес напишу дополнительно. Как вы все живёте? Как растёт Валерка, и какие имеет успехи? Я написал всем письмеца, не знаю, получили ли кто. Ну, пока! Целую всех. Владимир. 31/VIII.
(ВП. Письмо написано также на стандартной открытке и на тот же адрес в Архангельск, как и два предыдущих. Живут новобранцы уже в полевых условиях в палатках. Очевидно, без обогрева, ночами мерзнут. Обратный адрес п/я № 160-24 Злобин В.С.
Сентябрь 1941 г.
1. Письмо от 7 сентября 1941 года)
Здравствуй, Шура!
Снова пишу тебе, а от тебя не получил ни одной строчки. Очень хочу узнать, как идут дела у вас, как вы живёте, как здоровье всех и прочее. Хочется увидеть тебя. Здесь нас ежедневно навещают родственники, я, конечно, очень хотел бы тебя увидеть, но, с другой стороны, знаю, что времени свободного у тебя нет, кроме воскресенья. Сегодня как раз воскресенье, но думаю, что тебя не будет, ибо ты не знаешь, куда идти. Дорога сюда очень грязная. На всякий случай пишу, что если мы ещё до воскресенья (14 сентября) здесь останемся, то приходи повидаться. Попадать сюда нужно на дежурке до Исакогорки, а оттуда пешком полтора километра. Обычно в воскресенье сюда много приходят, и ты ещё в вагоне присоединишься кому-либо, знающему дорогу, и доберёшься сюда. Повторяю, дорога грязная. Но боюсь, что может оказаться, что до воскресенья мы отсюда отправимся. Я постараюсь в этом случае известить тебя открыткой, но быть может твоя прогулка окажется напрасный. В общем, все же попытаемся встретиться. У ворот лагеря попросишь вызвать меня, я нахожусь во второй роте в первом взводе.
Получаешь ли ты от меня известия? Что нового у вас дома? Где вы живёте? Как чувствует себя Валерик? В чём испытываешь еще трудности? Ещё раз прошу, не забывай, обращайся по всем вопросам в исполком к Котерину, или Шергиной, или Игнатовой (комната № 17).
В моей жизни ничего нового нет. Занимаемся ежедневно. Совершаем походы. Живём все вместе на воздухе. Все здоровы. (т.е. есть я и Сергей) Самочувствие хорошие, только ничего не знаю о вас и беспокоюсь. Вся беда в том, что я не знаю, где вас поместили и вообще все, что касается вашей жизни. Писал я всем, но пока ещё ничего не получил. Не знаю, доходят ли до вас письма или нет. Не уверен и в получении этого письма.
Напиши мне хотя несколько строк. Правда я понимаю, что неполучение от вас известий зависит, вероятно, не от тебя. Что нового в Архангельске? Как живёт Нина, где работает мамаша и что пишет отец? Получила ли ты остатки нашей одежды? Быть может, нет. Прошу тебя бережно относиться к своему здоровью и беречь себя и Валерку. Помни, что ваши успехи – мои успехи, и все ваши неудачи -мои неудачи. Самое главное живите дружно и не расстраивайте друг друга. Вообще, нужно быть дисциплинированными и стойкими. Обо мне не беспокойтесь, я живу хорошо и обеспечен всем необходимым.
Пока закончу на этом. Крепко целую всех. Пиши мне о всей вашей жизни, адрес смотри на конверте. Попробуй написать по такому адресу: Архангельск почтовый ящик 160, 2 рота,1 взвод, мне. Не знаю, получу ли от тебя весточку. Конечно, если в воскресенье увидимся, то лучшего ничего не придумаешь.
Итак, если до воскресенье не получишь от меня весточки, что уехали, пожалуйста приходи, лучше время около 3 часов. Но, в общем, как придётся. Итак, так буду надеяться. Привет всем знакомым. Пусть мамаша черкнет, что нового в её жизни.
7/IX -41 г. Владимир.
(ВП. Письмо написано синими чернилами на двух тетрадных листках в клеточку белой бумаги. Демобилизованные солдаты находятся в лагере недалеко от Исакогорки под Архангельском на левом берегу и проходят военную подготовку: «занимаемся ежедневно, совершаем походы, живем все время на воздухе». Ожидают отправки на фронт. Родственники имеют возможность навещать солдат. В это время в Архангельске уже прохладно, часто идут осенние дожди. Из письма: Напиши мне хотя несколько строк. Правда, я понимаю, что не получении от вас известий зависит, вероятно, не от тебя. Что нового в Архангельске? Как живёт Нина, где работает мамаша и что пишет отец? Получила ли ты остатки нашей одежды? Быть может нет. Прошу тебя бережно относиться к своему здоровью и беречь себя и Валерку. Помни что ваши успехи – мои успехи и все ваши неудачи -мои неудачи. Самое главное, живите дружно и не расстраивайте друг другу. Вообще нужно быть дисциплинированными и стойкими. Обо мне не беспокойтесь, я живу хорошо и обеспечен всем необходимым).
2. Письмо от 18 сентября 41 года
Здравствуй, Шура! Пишу тебе, лежа на полке вагона. Выехали мы сегодня, то есть 18 сентября утром. Нина у меня не была. Я писал ей,чтобы она сегодня пришла, но, как видишь, наше свидание не состоялось. Жаль, но ничего не поделаешь. Едем все вместе по направлению к твоей родине. Сейчас позавтракали и отдыхаем. Следующую открытку напишу завтра. Привет всем. Крепко целую. Поцелуй Валерку. Адреса пока не знаю.
18/IX -41 Владимир.
ВП. (Письмо написано на стандартной почтовой открытке того времени, написано в спешке синим чернилам, неровным почерком. Нина- младшая сестра Владимира. Первоначально предполагалось выезд новобранцев еще в августе, но реально выехали 18 сентября. Проводилась военная подготовка, учеба. «Твоя родина» — г. Вологда, деревня Высоково, Порозово).
3. Письмо от 21 сентября 41 года
Здравствуй, Шура! После дневных путешествий мы едем по Мурманской ж. д., по направлению к Петрозаводску. Живём хорошо. Все здоровы. Сразу едем на передовые линии. Не знаю, далеко ли ещё поедем. Пока ничего особенного не произошло. Твоих родных мест не видал, так как, не доехав, свернули в сторону. Сегодня воскресенье, но оно в нашем положении ничем не отличается прочих дней. Как вы живёте я не знаю. Привет всем знакомым. Крепко вас всех целую. Ваш Владимир. Адреса пока не знаю.
21/IX-41г.
(ВП: Письмо адресовано в Архангельск, пр. Павлина Виноградова д. № 59 (13 школа). Злобиной Александре Ивановне. Новобранцев везут на Карельский фронт, сразу на передовые позиции. Все эти письма написаны на почтовых открытках)
4. Письмо от 23 сентября 1941 г.
Здравствуй, Шура!
Решил сейчас тебе письмо написать, воспользовавшись свободной минутой. Не знаю, получила ли ты мои открытки, предыдущие этому письму.
Уже второй день как мы находимся в Петрозаводске, успели ознакомиться со всеми достопримечательностями этого города. Сегодня, вероятно, выезжаем на фронт. Получили добавочное боевое снаряжение и готовы к выступлению в любую минуту. Следующее письмо ты получишь уже с фронта.
Не знаю, скоро ли ты его получишь, т.к. связь здесь работает очень плохо. Во всяком случае, не беспокойся и жди известий. Пока больших событий в нашей жизни не происходит. Все здоровы и чувствуем себя хорошо. Очень хочется получить от вас известия, но знаю, что скоро получить не придется.
Как вы там все работаете? Вероятно, один Валерка растет и изменяется день ото дня, а вы все остаетесь такими же. Валерка уже, вероятно, солидно разговаривает и всем интересуется.
Вы, быть может, начинаете испытывать материальные затруднения, в таком случае продавать постепенно в первую очередь такие вещи, как велосипед и пр. Особенно берегите свое здоровье. Старайтесь лучше питаться. Передай привет всем знакомым и друзьям.
Крепко целую вас, к сожалению, пока на бумаге.
23/IX -41 г. Владимир.
P.S. Адрес пока не знаю. Приехала ли мамаша? Что пишет папаша и вообще много что меня интересует, но на эти вопросы пока, конечно, ответа мне не получить.
(В.П. Последнее письмо перед отправкой на фронт, на передовую. Написано на листе из школьной тетради в клеточку, карандашом и видно, что поспешно, почерк не ровный. В конце сентября- ноябре происходили наиболее драматические, острые события, большой отряд архангелогородцев в срочном порядке сформирован и отправлен на Карельский фронт, отражать атаку, наступление белофиннов, выступивших на стороне Германии Из письма: Сегодня вероятно выезжаем на фронт. Получили добавочное боевое снаряжение и готовы к выступлению в любую минуту. Следующее письмо ты получишь уже с фронта).
ОКТЯБРЬ 1941 г.
1. Письмо от 4 октября 1941
Здравствуйте, Шура и все родные мои. Наконец я нашел возможность черкнуть Вам несколько строчек о своей жизни. Живу пока я ничего. Целую неделю был в непрерывных боях. Пока уцелел — имел только контузию, которая закончилась благополучно. Сергея я потерял в первом бою и о его судьбе ничего не знаю. Боюсь, что с ним дела плохи. Хардиков сейчас в другой части и я остался один, правда, нашел новых друзей. Много всего испытал, но расскажу подробнее, когда вернусь. Ожидайте новых известий, вероятно только не скоро, т.к. трудно выбрать время и возможность. Крепко всех вас целую. Живите дружной семьей и помогайте друг другу. Адрес пока не знаю. Привет всем.
4/X -41г. Владимир. Город Кондопога. К.Ф. Сег.
(ВП.: Письмо написано карандашом на листке из школьной тетради в клеточку. Буквы в строчки большие, не ровные. Тяжелые бои, Владимир Степанович принимает в них непосредственное участие как рядовой первой роты. Первые потери, пропал в боях его друг Сергей. Буквы в конце письма: К.Ф. Сег. Можно расшифровать как Карельский фронт, Сегеж).
2. Письмо от 22 октября 1941 г.
Здравствуй, Шура и все мои родные люди!
Снова даю вам весточку о своей жизни. Пишу вам это письмо в поезде. Наша часть в настоящее время отводится в тыл для кратковременного отдыха и переформирования. Распрощались с Карельскими лесами, болотами и озерами. Куда сейчас едем, мы не знаем, во всяком случае, дальше твоих родных мест. После короткого отдыха нас, очевидно, направят на другой участок фронта.
Я пока здоров, правда, вот уже целую неделю страдаю поносом. Но думаю, что это все пройдет. На дворе уже наступает в свои права зима. Лучше бы, конечно, если бы дело шло к лету. Но ничего не поделаешь.
Как живете вы? Вот этот вопрос меня интересует больше всего. Ведь я не получал от вас никаких известий и беспокоюсь за вас. Здоровы ли вы? Как Валерик живет? Наверно, он уже забыл своего отца? Как работает мамаша и Нина? Что пишет отец? Каковы ваши условия жизни и материальная обеспеченность? Я повторяю, что в случае чего продавайте мои вещи. Интересно, есть ли какие известия от Сергея? Неужели он погиб? Спроси у Суровцева, не написал ли он ему что-либо.
Сегодня я побрился и расстался с бородой и усами месячной давности. Осталось еще помыться в бане, и тогда вовсе буду чувствовать себя человеком. Вот уж 2 ночи подряд вижу во сне как я снова в вашем кругу, но, увы, пока это только сон.
Надеюсь, что придет день, когда этот случится и не во сне. Что нового в Архангельске и в школах? Интересно кто работает вместо меня в Роно?
В армии ли Костерин или все еще отсиживается в канцелярии? Заходит ли к вам Макс Оскарович? Передай ему мой привет. Ну, пока на этом закончу. Большой привет всем знакомым и друзьям. Крепко целую всех вас. Особенно Валерика. Напишите мне все по письмишку, авось от кого-либо и получу. Пишите по адресу: Действующая армия. Полевая почтовая станция № 617, военная часть 1061- мне.
С приветом любящий вас (В. Злобин) 22 октября 1941 г
(ВП.: Письмо написано на вырванном из ученической тетради белом листке в косую линейку. Вырван листок не очень аккуратно. Письмо написано карандашом. Почерк неровный. Чувствуется усталость, побрился первый раз за месяц. Часть возвращается для переформирования после боевых действий и потерь на передовой. Владимир Степанович болен. Предлагает если что случиться с ним, продавать его вещи. Погиб его друг Сергей (Пенькин). (Суровцев был у нас директором 23 школы у него тоже был сын?)
3. Письмо от 30 октября 1941 года
Здравствуй, Шура!
Решил черкнуть тебе пару строк о своей жизни. Не знаю, получаешь ли ты мои письма, что же касается меня, то вполне понятно, что я от тебя, да и вообще от кого-либо получить, конечно, ничего не могу. Не знаю, получила ли ты моё последнее письмо с дороги. На всякий случай повторяю, что сейчас наша часть отведена в тыл для короткого отдыха, после чего снова будем находиться на передовых линиях. Не знаю, куда нас направят. Сейчас мы расквартированы в одном совхозе Ленинградской области.
Привели себя в человеческий вид — вымылись в бане, побрились, занимаемся стиркой и тому подобными операциями. Живем хорошо. Плохо только, что ничего не знаю о вас. Как вы все живёте? Вот этот вопрос меня очень интересует, и я беспокоюсь о вас. Думаю, что в ближайшее время все же мне удастся получить хотя бы маленькую весточку.
Валерка, наверное, уже стал большой. Вероятно, важно разгуливает по комнате, тащит все, что плохо лежит, и, вероятно, начинает философствовать. Так бы и взглянул на него. Он, конечно, меня не признает, но уже как-нибудь бы я с ним подружился бы. Как дела у тебя с работой и есть ли какие-либо изменения? А как живут ваши? Представь, ведь я ехал мимо Лумбы и невольно вспоминал наши злоключения. В какой школе работает, мамаша и довольна ли она? Как поживает Нина и ездит ли она к вам? В общем, прошу вас всех написать мне хоть по три строчки, от кого-либо и получу и буду в курсе дела.
Скоро наступают праздники, а может быть, письмо — это письмо, ты получишь после них. Напиши, как вы проводите эти дни. Ещё раз прошу тебя следить за своим здоровьем, и особенно наблюдать за Валеркой.
Береги себя. Я надеюсь, что вы все живёте дружно и никаких недоразумений у вас не происходит. Если вы не будете выполнять моих наказов, то смотрите, плохо вам будет после моего возвращения. Ну, пока на этом заканчиваю. Крепко целую всех вас по очереди. Привет всем моим знакомым, которые не забыли меня и временами вспоминают; которые уже забыли и бог с ними. Никаких приветов не передавайте. Владимир.
30 октября 1941 года. (Приписка в конце того же письма). Ещё раз сообщаю адрес: Действующая армия. Полевая почтовая станция № 617 воинская часть 1061 — мне. Жду ваших писем
(ВП.: на письме печать «ПРОСМОТРЕНО военной цензурой 13». Письмо написано на белом злинованном листке бумаги синими чернилами. Строчки письма ровные, буквы мелкие. В.С. интересует жизнь в Архангельске, и как растет Валерка, который родился летом 1939 года. Никаких вестей из дому в октябре он не получал).
Ноябрь 1941г.
Писем не было: шли бои
Декабрь 1941 г.
1. Письмо от 12 декабря 1941 года
Здравствуй, Шурика! Вчера я получил от тебя письмо 11 ноября с.г,, а несколько дней тому назад получил и твою посылку, в общем, в моём подразделении мне все завидуют изобилию писем, которое я получаю часто. Я получил, по-моему, от всех вас 2 открытки от Нины, письмо от папаши, открытку от Макса и письмо от учениц 10 школы. Всем написал ответы. В общем, я очень рад, что меня не забывают и держат к в курсе всех событий дома. Большое спасибо всем вам. Особенно я внимательно читаю все, что вы пишете о Валерике. Я рад его успехам, но меня беспокоит, почему он ещё не говорит? Смотрите, чтоб к моему приезду он сумел бы мне отрапортовать обо всём. Папаша мне писал, что отправил мне валенки — не знаю, что с ними буду делать; а обратно отсылать, так наверняка пропадут. Не присылайте мне тёплых вещей, а то у меня скоро склад их будет.
Ну, теперь пару строк о своей жизни. Нужно сказать, что мы последние дни очень довольны — наша операция закончена благоприятно— от немцев очистили район, где мы были, и несколько дней назад мы вступили в город Тихвин. Хозяйничанье немцев здесь, таким образом, закончено, и они поспешно отступают, бросая все, что им мешает удирать. Наша часть за успешное проведение всей этой компании назначена на охрану города, и мы сейчас несем гарнизонную службу в городе. Не знаю долго ли это продолжится, но, во всяком случае, некоторый период времени мы немного отдыхаем. В общем, очень приятно видеть, что немецкие фашисты потерпели здесь крупное поражение и побито их здесь много. потерпели крупное поражение. Отдельные наши части продолжают гнать немцев дальше. Видишь, какие хорошие новости я тебе сообщаю. Я чувствую себя хорошо, никаких недомогание или болезней не чувствую. В общем, жив и здоров, чего и вам всем желаю. Пишите только мне почаще письма.
Как у вас с топливом? Вы в случае чего обращайтесь в военную прокуратуру — вам там помогут, если уж Райсовет ничего не хочет для вас сделать.
Ну, пока хватит. Передай привет всем знакомым. Крепко целую тебя и всех остальных. Купи Валерке игрушку — я скоро пошлю тебя деньги на подарок ему от меня. Твой Владимир. 12 декабря 1941 г. Г. Тихвин.
Р.S. Адрес мой — тот же самый.
(ВП.: Письмо написано на большом листке белой, сильно пожелтевшей бумаги с надорванным правым краем, частично разорванным посредине листе. Письмо написано карандашом, крупными буквами, строчки не всегда ровные. Сообщается о крупной победе над немцами, взят город Тихвин. Переписка с фронтовиками учениц 10- школы. Из письма: «Ну, теперь пару строк о своей жизни. Нужно сказать, что мы последние дни очень довольны- наша операция закончена благоприятно- от немцев очистили район, где мы были и несколько дней назад мы вступили в город Тихвин. Хозяйничанье немцев здесь, таким образом, закончено, и они поспешно отступают, бросая все что им мешает удирать»)
2. Письмо от 19 декабря 1941 года.
Здравствуй, Шурика!
Решил снова черкнуть тебе несколько строк о своей жизни. Так сообщаю тебе, что наш кратковременный отдых кончился, и завтра мы покидаем Тихвин и отправляемся опять на фронт. Мы будем действовать снова на том же участке фронта, где были осенью. Большую часть пути, а быть может и весь путь, мы пойдём пешком. Сейчас готовимся к походу.
Писем не от кого я давненько не получал, вероятно, скоро должен получить, ибо я надеюсь, что вы мне пишете регулярно.
Как вы все живёте и как ваше здоровье? Как растёт Валерик? Он ведь уже большой стал. Хочется повидать всех вас, но об этом пока думать рано — нужно сначала разгромить врага.
Живу я хорошо. Здоров. Самочувствие хорошее. О Сергее, значит, никаких известий нет? Следовательно, с ним что-то случилось. Вероятно, он остался там. В общем, нужно подождать, быть может, что-либо узнаем. Думаю, что дело не безнадежно.
Это письмо вы получите, вероятно, уже в следующем, 1942 году. Поздравляю всех вас с Новым годом и желаю счастья. Привет всем знакомым. Целую всех вас; тебя дополнительно ещё раз целую.
Твой Владимир. 19/XII-41 г. Пиши, жду писем.
P.S.На днях перевёл тебе немножко денег,купить что-нибудь Валерику.
(ВП.:. Письмо написано синими чернилами, ровным почерком, Строки ровные, буквы ровные. Почерк у В.С. очень аккуратный, слова разборчивы,е легко читаются. Честь готовится к новому походу на передовую. Весь путь придется идти пешком. Опять вопросы о пропавшем в боях друге Сергее. (Имеется печать: «Просмотрено военно- полевой цензурой. Из письма: «Так сообщаю тебе, что наш кратковременный отдых кончился и завтра мы покидаем Тихвин и отправляемся опять на фронт. Мы будем действовать снова на том же участке фронта, где были осенью. Большую часть пути, а быть может и весь путь, мы пойдём пешком. Сейчас готовимся к походу».
3. Письмо от 30 декабря 1941 года.
Здравствуй, Шура!
Снова пишу тебе письмо, хотя от тебя давненько не получал писем. Надеюсь, что на днях я получу от тебя письмо, так как за почтой вчера уехали. Получаешь ли ты мои письма? Я послал их много. Последний раз я писал тебе перед отъездом из Тихвина. В настоящий момент мы находимся на новом участке фронта, правда, ещё не на передовой линии, а в прифронтовой полосе. Здесь мы готовимся к новым боям с белофиннами.
Живу я хорошо и чувствую себя тоже хорошо. Если бы ещё получать от вас письма – то было бы ещё лучше.
А как живёте вы? Как дела у Валерика? Много ли он говорит? Наверное, стал большой и забыл своего отца! Ну ладно, если это так, то он пожалеет об этом. Думаю, что мы с ним как-нибудь сладим.
Что нового у вас? Достали ли вы дров?
Если ты встретишь длинного Жору, то поругай от моего имени, во-первых, за то, что ничего мне не напишет, во-вторых, за то, что не оказывает вам никакой помощи в ремонте и исправлении всех электро–радио дефектов. Что интересного делается в институте?
А как живет мамаша с Ниной? Что пишет Женя? В общем, пишите обо всём. Через день будет новый год. Желаю вам в Новом году всего хорошего и наилучшего. В 1942 году, безусловно, мы увидимся и побеседуем обо всём. Сегодня я переведу на твоё имя немного денег. Получишь — напиши. Мне деньги совершенно не нужны, а тебе они пригодятся. Обязательно купи Валерику от меня подарок. Да, не забудь сказать Жоре, чтобы он взял в Институте мою зачетную книжку у А.Х. она там может затеряться, а мне она ещё пригодится.
Что слышно о Сергее? Если никаких известий нет, то значит, он пропал без вести. Ещё я прошу тебя, чтобы Вы получили в 10 школе все NN (номера) журнала «Техники Молодёжи». А наверно выписать на 1942 год этот журнал Вы забыли? Ну что с вами поделаешь.
Я очень рад за то, что ты бросила курить. Поздравляю тебя. А может быть, это уже не так? Смотри!! Ну, пока закончу! Жду твоих писем! Крепко целую всех вас! Твой Владимир. 30 декабря 1941 г.
P.S. Посылаю тебе песенку. Она очень понравилась нам всем. Думаю, и вы посмеётесь над ней. Пиши скорее.
(ВП: Письмо написано на большом листке белой пожелтевшей бумаге, карандашом, но ровным, аккуратным почерком. Много вопросов о жизни в Архангельске. Опять вспоминает 10- ю школу и журнал «Техника молодежи». Постоянно спрашивает о сыне Валерке, как он развивается и очень беспокоится, чтоб он не забывал отца. Опять вопросы о друге Сергее, который пропал без вести. Из письма: «Последний раз я писал тебе перед отъездом из Тихвина. В настоящий момент мы находимся на новом участке фронта, правда, ещё не на передовой линии, а в прифронтовой полосе. Здесь мы готовимся к новым боям с белофиннами. Живу я хорошо и чувствую себя тоже хорошо. Если бы ещё получать от вас письма – то было бы ещё лучше»)